Девичье поле.

Привет тебе, Девичье поле,
С твоей обителью святой,
Где девы юные в неволе
Проводят век печальный свой.

Строки эти русский поэт первой половины XIX века А. И. Полежаев посвятил Девичьему полю — исторической местности Москвы. Не будем спорить относительно правоты его суждения о «неволе» и «печали» монастырской жизни: монашеский постриг почти всегда был сознательным выбором человека, его добровольным шагом (исключения лишь подтверждают общее правило). В остальном же А. И. Полежаев был прав: москвичи любили это место, и потому неудивителен привет, посланный Девичьему полю; большое открытое пространство близ Лужников действительно было настоящим полем, а Девичьим его нарекли по известному монастырю.

Слово поле в московской топонимии не слишком большая редкость. Именно от него образованы имена двух старинных улиц Замоскворечья — Большой и Малой Полянки, а также Полянского переулка: Большая Полянка в старину была дорогой, которая шла к полям, раскинувшимся в районе современной Серпуховской площади. В другой части Москвы, неподалеку от станции метро «Белорусская», есть улицы Ямского Поля: 1-я, 3-я и 5-я. Их имена тоже сохраняют информацию о прежнем московском ландшафте.

В этом же ряду названий, связанных с некогда существовавшими в Москве полями, стоят топонимы улица Воронцово Поле (бывшая улица Обуха между Покровским бульваром, Яузским бульваром и улицей Земляной Вал), 1-й, 2-й, 3-й, 4-й проезды Перова Поля (на востоке столицы) и некоторые другие. Не исчезла, слава Богу, в официальной топонимии Москвы и память о Девичьем поле: между Зубовской площадью и улицей Плющихой расположен проезд Девичьего Поля; он находится на территории муниципального округа «Хамовники».

В статье, посвященной улице Пречистенка, упоминался Новодевичий монастырь — в связи с историей чудотворной Смоленской иконы Божией Матери. Эта женская монашеская обитель была основана в конце первой четверти XVI века — после того как великому князю Василию III удалось вернуть Смоленск в состав русских земель. Вот строки из его духовной грамоты, написанные перед походом на Казань и говорящие о княжеском обете возвести и обустроить Девичий монастырь: «Да коли есми з Божиею волею достал своей отчины города Смоленьска и земли Смоленьские и язъ тогда обещал поставити на Москве на посаде девичь монастырь, а в нем храмы во имя Пречистые, да Происхождения честного Креста и иные храмы; а которые храмы в том монастыре поставити, и язъ тому велел написать запись диаку своему Трифону Третьякову...

И на что Божия воля надо мной състанеться, а тот монастырь при своем животе не успею състроити, и из сел своих из дворцовых в тот монастырь велел есми дати село или два в одном поле на тысячу четвертей, а в двух полех по томуж; а на строение тому монастырю наши казначеи выдадут три тысячи рублев денег«.

Место это в те времена было известно под двумя названиями — Самсонов луг и Девичье поле. Московские краеведы, например Ю. Н. Бураков, нередко вспоминают о легенде, согласно которой на этом печальной памяти лугу татарские баскаки отбирали из согнанных сюда московских девушек тех несчастных, которые в уплату дани должны были быть уведены рабынями в Орду (эту легенду можно найти в книге названного автора «Под сенью монастырей московских», упомянутой мною в списке рекомендуемой литературы).

Значительные исторические события, происходившие на Руси, испытания, выпавшие на долю русского народа (ордынское иго, опричнина, Петровские реформы, наполеоновское нашествие и другие), нередко вызывали к жизни памятники особого, топонимического фольклора, то есть разнообразные предания, связывающие происхождение того или иного названия с Иваном Грозным, Екатериной II, Наполеоном, Петром I, ханом Мамаем. Могу вам признаться, что, несмотря на долголетние и интенсивные поиски в архивах, мне пока не удалось обнаружить ни одного документального свидетельства в пользу легенды о Девичьем поле, с которого ордынцы уводили в полон московских девушек.

Главный собор монастыря — Смоленский — с той самой чудотворной иконой в иконостасе — монументальное сооружение: высота его около 42,5 метров. Строительство собора длилось больше года и завершилось в 1525 году к намеченному сроку — к его престольному празднику, отмечаемому православными 28 июля (10 августа по новому стилю). Об этом была сделана даже запись в «Соловецком летописце»: «В лето 7034 поставил князь Василий Иванович Девич монастырь на Москве-реке под Саввою святом».

Новодевичий Богородице-Смоленский монастырь десятки раз становился местом местом исторических событий. Напомню лишь три даты: в 1598 году в Новодевичьем монастыре был призван на царство Борис Годунов, в 1689-1704 годах он стал местом заточения сестры Петра I царевны Софьи, а в 1812 году французам не удалось выполнить приказ Наполеона и взорвать монастырь — заряды были обезврежены монахинями.

Красивые и мощные каменные стены монастыря длиной 900 метров были возведены при Борисе Годунове. Название каждой из его башен связано с топографией Москвы, с храмами и зданиями внутри монастыря, а также с другими топонимическими основами: Лопухинская, Царицынская, Иосафовская, Швальная, Покровская, Предтеченская, Затрапезная и четыре угловые — Напрудная, Никольская, Чеботарская, Сетуньская. Навечно в историю России вошли некрополь Новодевичьего монастыря и новое Новодевичье кладбище, созданное за его южной стеной с конца XIX века. Здесь покоятся сотни наших выдающихся сограждан.

Назову лишь несколько десятков имен: представители русской словесности разных эпох — С. Т. Аксаков, Андрей Белый, В. Я. Брюсов, М. А. Булгаков, В. В. Вересаев, В. А. Гиляровский, Н. В. Гоголь, С. Я. Маршак, В. В. Маяковский, Н. П. Огарев, А. Т. Твардовский, А. Н. Толстой, А. П. Чехов, В. М. Шукшин; академики — А. Н. Бах, Н. Н. Бурденко, С. И. Вавилов, В. И. Вернадский, В. А. Обручев, А. Н. Туполев, А. Е. Ферсман, О. Ю. Шмидт; композиторы — С. С. Прокофьев, Н. Г. Рубинштейн, А. Н. Скрябин, С. И. Танеев, Д. Д. Шостакович; режиссеры, актеры, певцы — Е. Б. Вахтангов, В. И. Качалов, И. М. Москвин, А. В. Нежданова, В. И. Немирович-Данченко, Л. В. Собинов, К. С. Станиславский.

Девичье поле долго оставалось пригородом Москвы и своеобразным ландшафтным памятником. Вот как обрисовал эти места русский писатель XIX века И. И. Лажечников, снимавший квартиру неподалеку от монастырской обители: «Я живу совершенно как на даче. Передо мной Девичье поле, окаймленное хорошенькими домами, а за ними все Замоскворечье с Донским монастырем, Александровским дворцом, Нескучным садом, дачей графа Мамонова и Воробьевыми горами: кое-где выглядывают золотые главы Ивана Великого, Спасского монастыря, Симонова... С балкона моего не могу налюбоваться этими видами.

Сейчас по случаю праздника Смоленской Божией Матери идет процессия в Девичий монастырь, народ усыпал поле, духовенство целой Москвы с хоругвями тянется нитью до монастыря, путь усыпан цветами. Картина прекрасная! В красные дни рои детей, как букеты цветов, разбросаны по зелени луга, кавалькады прекрасных амазонок скачут мимо моих окон«.

В московской речи известно было выражение гулянья под Девичьим. Означало оно «гулянья под Девичьим монастырем». Традиция таких народных гуляний была установлена в 60-х годах XVIII века. Тут было что посмотреть и выбрать: карусели и качели соседствовали с «гигантскими шагами», в балаганах московскую публику развлекали акробаты и силачи, клоуны и фокусники, играли оркестры, продавались сладости, пышки, напитки. Гулянья под Девичьим любила вся Москва — телевизора в ту пору еще не было. Они продолжались здесь до 1911 года, когда были перенесены к Пресненской заставе.

Многое ушло в прошлое безвозвратно. Порой ловлю себя на мысли, что иссушение богатого творческого сознания россиян сродни осушению московских рек и ручьев, питавших живой влагой землю столицы. Был «перехвачен городской дренажной и водосточной сетью в связи с осушением и застройкой территории» (цитирую один из официальных документов как пример канцелярского русского языка) и красивый ручей Вавилон, протекавший по Хамовникам. Это был левый приток Москвы-реки длиной более километра. Он пересекал, в частности, современную улицу Усачева. Почему Вавилон? Такое название носил не только ручей, вытекавший в старину из колодца Вавилон, но и пруд Вавилон, и даже монастырский сад Вавилон.

Здесь совершенно очевидно влияние библейских текстов и ассоциаций, и в этом нет ничего неожиданного. Например, еще в 60-е годы, когда я вместе с другими школьниками работал археологом и реставратором Новоиерусалимского Воскресенского монастыря (построенного патриархом Никоном) близ города Истры в Подмосковье, мне самому доводилось слышать, как местные жители называют речку Малую Истру Иорданом. Однажды я увидел там на дверях сельской школы довольно необычное объявление: «Сбор детей и родителей, отъезжающих в пионерлагерь, состоится в Гефсиманском саду».

Вот такими бывают причуды микротопонимики! Читателям книги, не слишком хорошо знающим Библию и всемирную историю, напомню: Вавилон — древний город в Месопотамии, к юго-западу от современного Багдада. В XIX-VI веках до н. э. он был столицей сильного рабовладельческого государства Вавилонии, расцвет которого пришелся на XVIII век до н. э. — на период царствования Хаммурапи. В русском языке давно закрепилось выражение вавилонское столпотворение, связанное с рассказом из Ветхого Завета о попытке построить после Всемирного потопа город Вавилон и башню до самого неба. Господь был разгневан дерзостью людей и «смешал их языки» — с тех пор они перестали понимать друг друга.

Древние евреи пребывали в вавилонском плену после того, как их насильно переселил в Вавилонию жестокий царь Навуходоносор, взявший Иерусалим, и лишь после завоевания Вавилонии персами вернулись в родную Палестину. Об этом плене напоминают строгие слова 136-го псалма Давида «На реках Вавилонских..».. Думаю, современные иракцы и помыслить не могут, что в далекой Москве, в Хамовниках, вольно бежал когда-то веселый ручей с библейским названием Вавилон.